1. Развитие натурфилософии эпохи Ренессанса (Парацельс, Дж. Бруно, Н. Каперник, И. Кеплер).2. Проблема сознания и основные традиции ее осмысления в философии.

Эпоха Возрождения (ХIV-ХVI вв.) – важный этап в культурном и интеллектуальном развитии Западной Европы, время освобождения человеческого разума от жестоких оков религии и пробуждение его к самостоятельному мышлению. Разум рассматривался как начало человеческого бытия, удивительное по своим богатым возможностям и сулящее немалые практические выгоды. Европа словно вспомнила свое далекое прошлое, обратившись к нему через эпоху Средневековья, когда богатства античности были преданы забвению.
Отрезок со второй половины 16-го века и до конца 16-го в. именуется в истории философии натуралистическим, и он характеризуется постановкой и разработкой естественнонаучного подхода в понимании мира. Космос в это время рассматривается как сложнейший часовой механизм, доступный научному познанию.
Одной из ключевых идеей ренессансной натурфилософии, вытекавшей из ее пантеистической позиции, была идея тождества микрокосма и макрокосма. Общую черту ренессансной натурфилософии, сближавшую ее с подавляющим большинством учений античной физики, следует усматривать также в преобладании качественной интерпретации природы.

Парацельс.
«Примером пантеистического мировоззрения, в котором на базе фундаментальной идеи тождества микро- и макрокосма натуралистическое, природное начало брало верх над божественно сверхъестественным, могут служить воззрения и деятельность немецкого врача, естествоиспытателя и философа Теофраста Бомбаста фон Гогенхейма, более известного под псевдонимом Парацельс (1493— 1541)» .
Собственно философских произведений Парацельс не создал, выражая мировоззренческие идеи в сочинениях на медицинские, фармацевтические, химико-алхимические, астрологические, социально-политические и ...

Согласно феноменологии, сознание всегда направлено на предмет, всегда есть сознанием о чем-то, а не замкнутая в себе субъективность (в восприятии всегда нечто воспринимают, в суждении – о чём-то судят, при ненависти – кого-то ненавидят). Субъект и объект, таким образом, неразрывно связаны друг с другом, не существуют друг без друга. Преодолевая созерцательность классических моделей, феноменология наделяет индивидуальное человеческое «Я» активным конституирующим статусом: сознание по своей сути не есть отражение, а осмысление действительности: т.е. имеется в виду творческая активность, которая обеспечивает сознанию постоянный выход за свои пределы. «В некотором роде человек есть единственное бытие, посредством которого может быть осуществлено разрушение. Геологический сдвиг, буря не разрушают – или по крайней мере не разрушают непосредственно: они просто модифицируют распределение масс бытия. После бури бытия не меньше, чем до. Имеется нечто иное. И даже это выражение неточно, так как, чтобы полагать инакость, нужен свидетель, который мог бы некоторым образом удержать прошлое и сравнить его с настоящим в форме «Больше нет». В отсутствие этого свидетеля имеется бытие как до, так и после бури: и все… Для того, чтобы имелось разрушение, нужно, прежде всего, отношение человека к бытию и в границах этого отношения нужно, чтобы человек постигал какое-то бытие как поддающееся разрушению» (Сартр).
Я» оказывается всякий раз проектом, выбирающим себя и свой жизненный мир. Сознание рассматривается как специфический вид бытия, который невозможно выразить в традиционно-гносеологическом ракурсе субъект-объектных отношений, поскольку «Я» не может наблюдать самое себя со стороны. Человеческая субъективность и сознание не могут быть поняты как часть мира, объясняемая самим этим миром. Это – человеческое бытие, не выводимое из законов мира. Однако феноменологи и экзистенциалисты не могут удовлетворительно объяснить, как возможно получение всеобщего и необходимого знания в...