Философские взгляды Л.Н. Толстого

1. ПАНМОРАЛИЗМ Л.Н. ТОЛСТОГО
В истории русской философии Л.Н. Толстой занимает особое место. Гений, до конца дней он не покидал художественного творчества. Никто не мог и не может сравняться с Толстым в том, с какой силой и исключи-тельной выразительностью он умел развивать свои идеи. Его слова – просты, но в них всегда есть глубокая, неотвратимая правда. Центральное место в философских воззрениях Толстого занимает понятие морали. Подобно другим русским мыслителям. Толстой все подчиняет морали, но это уже не «примат практического разума», это – настоящий «панмора-лизм».
Л.Н. Толстой, по мнению В. Зеньковского, был «мировым явлением», но в тоже время оставался типично русским человеком, немыслимым, непонятным вне русской жизни. Его нельзя понять не только вне истории России, но и вне православия, с которым он боролся. В этом внутреннем антиномизме Толстого, в постоянной незавершенности его мысли, открывалась поразительная сила его духа. Индивидуалист до мозга костей, отбрасывавший без раздумья все, что ему было чуждо, он был в то же время самым сильным и ярким выразителем в России философского имперсонализма [1, стр. 364].
Увлечение Толстого философией началось рано, но он не получил никакого систематического образования в философии, что нашло отражение в том факте, что в тот или иной период, он поддавался влиянию случайно попадавших ему книг. Так, когда в 16 лет Толстой «разрушил» в себе традиционные взгляды, он страстно увлекся Руссо и носил на шее медальон с портретом Руссо (вместо креста). Уже в эти ранние годы на первом плане стоит у Толстого этика; «стремление к совершенствованию», постоянное недовольство собой, борьба с «низшими» стремлениями и страстями уже в это время всецело заполняют его внутренний мир.
Из других влияний, глубоко вошедших в душу Толстого, надо отметить влияние Шопенгауэра. В 1869 году он писал Фету: «Неперестающий восторг перед Шопенгауэром и ряд духовных наслаждений, которые я никогда не испытывал... Не знаю, переменю ли я когда...

Толстой пишет: «Церковные учителя прямо не признают заповеди не-противления обязательною, учат тому, что она необязательна и что можно и есть случаи, когда должно отступать от нее, и вместе с тем не смеют сказать, что они не признают эту простую, ясную заповедь, неразрывно связанную со всем учением Христа, учением кротости, смирения, покорного несения креста, самоотвержения и любви к врагам, - заповедь, без которой все учение становится пустыми словами» [7, стр. 151]. В этом Толстой видит причину того, что мир продолжает жить языческой жизнью. Лев Толстой убеждает читателя, что наказание никогда не достигает той цели, ради которой оно допускается: «Люди говорят, что можно воздавать злом за зло для того, чтобы исправлять людей. Это неправда. Люди обманывают себя. Люди платят злом за зло не для того, чтобы исправлять людей, а для того, чтобы мстить. Исправлять зло нельзя тем, чтобы делать зло».
Толстой отмечает, что наказывать - по-русски значит поучать. Поучать можно только добрым словом и добрым примером. Платить же злом за зло - это не поучает, а развращает.
Л.Н. Толстой поднимает вопрос о том, что надо делать, когда человек злится на тебя и делает тебе зло. Делать, по мнению Толстого, можно мно-гое, но одно наверное не надо делать: не надо делать зла, то есть того самого, что тебе сделал человек: «Отвечай добром за зло — и ты уничтожишь в злом человеке все то удовольствие, какое он видит во зле» [7, стр.154].
Лев Николаевич пишет: «Доброта побеждает все, а сама непобедима. Против всего можно устоять, но не против доброты. Воздавайте добром за зло, всем прощайте. Только тогда не будет зла на свете, когда все станут делать это. Может быть, у тебя недостанет силы делать так. Но знай, что только этого надо желать, этого одного добиваться, потому что это одно спасет нас от того зла, от которого мы все страдаем». Непротивление злу насилием, по мнению Толстого, также важно в применении к общественным отношениям, как и в личной жизни. Наказание, по мнению Толстого,...